Когда он шел по улице, заметил, что деревья стремительно теряют листья, а над головой громоздятся тучи, отчего появилось желание поднять воротник пальто повыше и спрятать руки в теплые карманы... Осень.

Он давно уже вышел из того возраста, в котором любил поджигать палую листву, но еще не превратился в старичка, собирающего красно-рыжие осенние букеты. Слякотное время года по большому счету не тревожило и не радовало его.
С этими мыслями он - Петр Иванович, обычный служащий, любитель шахмат, холостяк, - неспеша шел домой. Вдруг перед глазами все помутнело, он моргнул, потрогал веки пальцами и, кажется, странное недомогание исчезло. Через пару шагов Петр Иванович почувствовал, как в голове, в верхней ее части, стремительно разрастается пульсирующий тугой комок, и как этот комок невыносимо давит изнутри на стенки черепа. Петр Иванович старался изо всех сил не подавать виду и идти домой все также размеренно и обыкновенно. Только поглядывал сквозь боль на небо - там ворочались неподъемные тучи, черные, сытые. Ему казалось, что кусок такой тучи засел в его голове и тянется к собратьям. Петр Иванович тут же прогнал глупую мысль - нет внутри него никаких туч. Да и не братья они друг с другом. И вообще...

Дурацкий ветер мешал идти, постоянно выдергивал волосы из-за уха, и бросал на лицо. Зачем она назначила встречу в этом месте, я сотни раз здесь был, но не с кем не встречался, что бы поговорить. Это прекрасное место для тренировок, но уж не для встречи с девушкой, хоть и дружеской встречи. Ботинки уже канули в грязи, которую обманчиво скрывала прошлогодняя неутоптанная трава. Низ штанов предательски мочил ноги. Куртка прекращала согревать. Дом был уже близко, но врятли он сможет согреть, скорее в нем холоднее, чем здесь, к тому, же на верхних этажах, там, где она ждала, там же дует наверно как на северном полюсе. Да и довольно опасно для девушки. Все-таки бомжи и наркоманы, это их приют. Разговаривать с ней мне нравиться, но что это за место для встречи? Перед парнем раскинулись высокие стены одинокого дома среди просторного пустыря. Мрачные от своей серости, и холодные от одиночества, они лишь отпугивали прохожих, которые очень редко проходили далеко от дома, накрытые своими проблемами, и переживаниями, бытом.

Денёк сегодня у Вовки не просто вышел из под контроля, он вообще наверно перестал понимать это слово – контроль. Странно, когда вроде бы все спланированные и продуманные действия теряют свою вероятность развития, как только ты вступаешь на утренний асфальт, и делаешь первый шаг. Беспомощно глядя на свои дешевые лакированные туфли, он стоял на обочине и думал, что теперь делать. Ведь делать на самом деле было нечего. Работы больше нет, девушки и не было. Осталась съёмная квартирка, за которую кстати нужно еще и платить. Возвращаться в чужой заёрзанный и пропахший бытом поселенцев дом, он не хотел. Значит надо идти вперёд, и он пошёл.

...Ушел в тоннели длинного синего "у" с отголосками звука солнца. "До" и третий тоннель слева.
- Верни. Серая точка справа - начало нити потухающего осознания оно. КонцеНТыаааАХх...

В пыль превратившийся снег поглощает звон брошеных по дороге мыслей оно, пока то было способно передвигаться. Но мир замкнут, специально для оно мир замкнут и уходит в тоннели в своем "конце". Разрушение связи моей вспышки сознания с телом оно, автоматически должно вводить оно в тоннели. В этот раз осСсколлки ззвуков свидетельствуют о развитии в оно сферы эмоций, способных на революцию. Сила оно - расслоение между кратчайшими точками пути от меня к кристаллам сознания вселенной этой бесконечности.

Когда ты начинаешь говорить бред, мне хочется плакать. Я понимаю, для тебя это важно. А мне так страшно, еле хватает сил пережить эти моменты.. ты говоришь о небе и о золоте в нем…

Ты говоришь о бабочках и о лучах света далекой звезды, ты начинаешь петь. Я забиваюсь в угол и слушаю, слушаю, как ты поешь, ты просишь, что бы я подпевала, и я подпеваю, ты просишь, что бы я подкурила, и я подкуриваю.. после этого момента становится проще.. ты рассказываешь про высокие мосты.